Будни "кровавого НКВД"
20 октября 1941 года Коломенский районный отдел УНКВД арестовал дежурную станции Мосэнерго Марию Петриченко. Накануне в разговоре с начальством она допустила контрреволюционный выпад — собиралась самовольно покинуть рабочее место и произносила антисоветские речи.
Петриченко подтвердила, что она просила у начальства увольнения в связи с эвакуацией предприятия из Москвы: она считала, что начальники сбегут первыми и бросят подчиненных в прифронтовой полосе. Мария также рассказала коллеге о сдаче Тулы, что особенно заинтересовало следователей: они неоднократно спрашивали, откуда ей известны такие сведения и кому ещё она их передавала.
Следствие длилось менее двух недель, и 5 ноября Петриченко предстала перед военным трибуналом. Она отрицала свои «антисоветские деяния», свидетели, охарактеризовав ее как плохого работника, тоже не заметили за ней ничего антисоветского. По итогам заседания Марию Петриченко... освободили в зале суда.
Но, тем не менее... её имя включено в Книгу памяти репрессированных москвичей (нонсенс!).
P. S.
Судя по материалам дела, в критический момент битвы за Москву истеричная женщина пыталась наводить панику, распространяла лживые слухи (Тулу немцы так и не взяли), пыталась сбежать со своего рабочего места. Суд вполне мог впаять ей годика три за все вышеперечисленное, вплоть до расстрела, но проявил милосердие, видимо посчитав, что несколько недель ареста достаточно, чтобы Петриченко опомнилась. Вот так работала "репрессивная машина" в СССР.
Но либералы оправданную Петриченко всё равно взяли на карандаш и внесли в свой список мучеников ГУЛАГа. О как.
